Анна Чичян
Геополитическое и экономическое значение Каспийского бассейна обеспечивает значительный интерес региональных и внерегиональных акторов: для этих государств особую важность имеют запасы углеводородов. Однако вследствие территориальных споров и малой исследованности не прибрежных зон четкой информации о реальных объемах природных ресурсов в Каспийском море не имеется.
Интерес к энергетическим ресурсам Каспийского моря проявляют не только прикаспийские страны: ведь эти запасы играют важную роль в деле обеспечения энергетической безопасности Евросоюза. С точки зрения диверсификации путей получения энергетических ресурсов ЕС подчеркивает значимость запасов Каспийского бассейна, рассматривая их как средство снижения зависимости от России. Этот подход сформировался в 2008 году посредством реализации инициативы Южного энергетического коридора, утвержденной во втором докладе Стратегической энергии (Second Strategic Energy Review — COM/2008/781), в программе «Энергетическая безопасность ЕС и действия по обеспечению мира».
Целью программы является обеспечение поставок газа в Европу из Каспийского и ближневосточного региона. С точки зрения экспорта энергетических ресурсов на европейский и мировой рынки, а также ослабления энергетической зависимости ЕС регион представляет интерес в том числе для США.
Энергетические запасы прикаспийских стран
По данным Управления США по энергетической информации (U.S. Energy Information Administration), в каспийском бассейне имеется приблизительно 48 млрд баррелей нефти и 8.7 триллиона куб.м природного газа. Около 75% запасов нефти и 67% природного газа находятся на расстоянии приблизительно 100 миль от берега.
Основными эксплуататорами энергетических запасов Каспийского моря являются 5 прикаспийских стран – Азербайджан, Казахстан, Туркменистан, Россия и Иран. Если главным источником энергетических запасов Азербайджана, Казахстана и Туркменистана является Каспийское море, то у России и Ирана имеются и другие запасы.
Согласно данным Статистического обзора мировой энергетики British Petroleum за 2018 год (The 2018 British Petroleum (BP) Statistical Review of World Energy), доказанные запасы нефти Азербайджана составляют 0,4% всемирных запасов «черного золота» или 7 млрд. баррелей (2017г.). Ежедневно производится 795000 баррелей нефти, из которых 92000 используются для собственных нужд. Запас природного газа составляет 1,3 триллиона кубометров. В разные периоды в нефтегазовой производственной сфере участвовали такие международные компании, как «BP», «Chevron», «Statoil», «Eni», «Total», «INPEX», «ExxonMobil» и «ONGC». Существенная часть государственного бюджета Азербайджана как классического рентного [1] государства формируется за счет получаемых от экспорта нефти и газа платежей.
Доказанный запас нефти Казахстана составляет 1,8% всемирного запаса нефти или 30 млрд. баррелей (2017г.), ежедневно в этой стране производится 1835000 баррелей, из которых на покрытие собственных нужд (собственное потребление) выделяется 135000 баррелей. Запасы природного газа составляют 1,1 триллиона кубометров (0,6%).
По сравнению с другими прикаспийскими странами Туркменистан владеет самой малой частью запасов нефти Каспийского моря – 100 миллионов тонн. Однако Туркменистан отличается в регионе большим запасом газа – 19,5 триллиона кубометров или 10,1% всемирного запаса голубого топлива.
Доказанный запас нефти России составляет 106,2 млрд. баррелей или 6,3% мировых запасов. Запасы природного газа составляют 35 триллионов кубометров (18,1%), из которых лишь незначительную часть РФ получает из Каспийского моря.
Аналогичная ситуация с Ираном, где доказанный запас нефти составляет 157,2 млрд. баррелей или 9,3% мировых запасов. Запас природного газа составляет 33,2 триллиона кубометров (17,2%). Именно это является причиной того, что Каспийское море для России и Ирана имеет в большей мере геополитическое, нежели экономическое значение.
Проблемы месторождений нефти Каспийского моря
После распада СССР между Казахстаном, Россией, Азербайджаном, Туркменистаном и Ираном возникли ряд разногласий по поводу правового статуса Каспийского моря.
До заключения в августе 2018 года Конвенции, определяющей правовой статус Каспийского моря, 68-70% дна моря отдельными договорами уже было разделено между РФ, Азербайджаном, Казахстаном и Туркменистаном. В июле 1998 года между Россией и Казахстаном было подписано, а в мае 2002г. ратифицировано соглашение о разграничении северной части Каспийского моря. Аналогичное соглашение подписали Казахстан и Азербайджан в ноябре 2011 года.
14 мая 2003г. Казахстан, Азербайджан и Россия подписали соглашение о разграничении смежных частей Каспийского моря. В 2004г. Казахстаном и Туркменистаном в свою очередь было подписано соглашение о разграничении территориальных вод, которое ратифицировали лишь в 2015 году. Фактически спорными оставались 30% морского дна. До сих пор по поводу использования месторождений имеются некоторые разногласия между Ираном, Азербайджаном и Туркменистаном.
Разногласия Азербайджана и Туркменистана касаются месторождений нефти и газа Оман и Алтын Асир, Осман, Сердар (по азербайджанской версии Азери, Чарг, Чирак, Кяпаз). Вокруг месторождения Сердар (в 2012г. здесь нашли около 2 млрд. баррелей нефти) ситуация сложилась куда более сложная, поскольку претензии в его отношении предъявляет также Иран.
По сути, в основе данной проблемы лежит разница в принятых Баку и Ашхабадом принципах разделения недр моря. Официальный Ашхабад требует от Азербайджана прекратить исследование дна и использование спорных месторождений, отмечая, что эти запасы газа и нефти находятся в туркменской национальной акватории. Официальный Баку свои претензии обосновывает тем, что данные месторождения в советское время подпадали в экономическую зону Азербайджана.
Во взаимоотношениях Иран-Азербайджан разногласия касаются нефтяных месторождений Алов (Алблог)-Араз-Шарк, Сердар и Астара-Асанкули, спор вокруг которых начался в 2001г., когда иранский флот и авиация выступили с предупреждением исследовательским суднам Азербайджана, в связи с чем оператор нефтяного месторождения British Petroleum прекратил деятельность.
28 марта 2018г. президент Ирана Хасан Роухани подписал в Баку Меморандум о взаимопонимании по совместному развитию углеводородных месторождений Каспийского моря. Названия месторождений не были обнародованы, но, по различным оценкам, документ касается вышеуказанных территорий.
Статья 8 Конвенции «О правовом статусе Каспийского моря», подписанной на состоявшемся 12 августа 2018 года в Актау 5-м саммите прикаспийских стран, закрепляет разграничение дна и недр Каспийского моря на национальные сектора, предусматривает реализацию документа с согласия сторон и с учетом норм и принципов международного права. Однако в документе не указано, на основе каких именно норм и принципов международного права должно быть реализовано разграничение национальных секторов. По сути, Конвенция «О правовом статусе Каспийского моря» также не решает окончательно проблему разделения подводных территорий и недр моря (в том числе спорных месторождений нефти). После подписания Конвенции президент Ирана Х. Роухани заявил, что дно Каспийского моря должно быть разделено отдельным соглашением.
Строительство трубопроводов
При реализации энергетического потенциала Каспийского моря важно также строительство трубопроводов, и этот вопрос в свою очередь служит предметом разногласий между прикаспийскими странами. В отличие от Ирана и России Азербайджан, Казахстан и Туркменистан выступали сторонниками строительства газопровода.
В первую очередь речь идет о Транскаспийском газопроводе, посредством которого через территорию Азербайджана, Грузии, Турции, в обход России и Ирана туркменский газ может быть поставлен в Европу.
Иран и Россия всегда выступали против того, чтобы другие государства получали доступ к каспийскому региону. Если для Азербайджана, Казахстана и Туркменистана углеводородные ресурсы Каспийского моря имеют экономическое значение, то Иран и Россия рассматривают этот регион с геополитической точки зрения и считают зоной влияния. Появление здесь любого внерегионального актора (в лице Запада) расценивается Россией и Ираном как угроза.
Москва и Тегеран всегда настаивали на том, что строительство любого трубопровода в Каспийском море возможно лишь с согласия всех прикаспийских стран. Азербайджан, Казахстан и Туркменистан, между тем, считают возможным строительство трубопровода на основе двусторонней договоренности.
Статья 14 Конвенции «О правовом статусе Каспийского моря» устанавливает, что стороны могут прокладывать подводные кабели и трубопроводы по дну Каспийского моря. Однако они должны соответствовать установленным международными договорами экологическим требованиям и стандартам. Кроме того, согласно Конвенции, определение трассы для прокладки подводных кабелей и трубопроводов осуществляется по согласованию с государством, через сектор которого они должны быть проложены. Можно предположить, что согласие достигается прокладывающими трубопровод странами, а другие стороны лишь извещаются на сей счет.
В 2003г. прикаспийские страны подписали Рамочную Конвенцию по защите морской среды Каспийского моря (Тегеранская конвенция), в летом 2018 г. был подписан «Протокол по оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте (ОВОС)». Он предусматривает согласование экологических стандартов для любых крупных проектов в Каспийском море (в том числе и строительство трубопроводов) со всеми прибрежными странами.
По сути, благодаря данному положению прикаспийские страны получили соответствующий рычаг для воздействия на строительство любого трубопровода в Каспийском море. Согласно протоколу, для реализации любого проекта в Каспийском море государства-инициаторы должны заранее представить другим странам стандарты данного проекта. Последние должны не позднее, чем в 180-дневный срок, провести исследования и представить требования и предложения, касающиеся безопасности окружающей среды. После этого все заинтересованные стороны для разрешения проектных противоречий должны провести консультации. Конвенция и Протокол, однако, не регламентируют порядок действий в случае принципиального несогласия сторон.
Различия в интересах пяти прикаспийских государств вокруг вопросов эксплуатации и принадлежности энергетических запасов Каспийского бассейна усугублялись также процессом конкретизации правового статуса Каспийского моря. Хоть в результате продолжительных усилий Конвенция о правовом статусе Каспия была подписана, тем не менее, данный документ не регулирует все разногласия прикаспийских стран. За эти годы как минимум две прикаспийские страны – Россия и Иран – делали все возможное, чтобы даже после уточнения правового статуса Каспия он сохранили рычаги воздействия в этом регионе.
[1] Рентным является то государство, доход которого в основном обусловлен сырьевыми ресурсами и сдачей последних в аренду наднациональным нефтяным организациям.
https://orbeli.am/ru/post/140/2019-02-05/%D0%AD%D0%BD%D0%B5%D1%80%D0%B3%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BC%D0%BE%D0%B7%D0%B0%D0%B8%D0%BA%D0%B0+%D0%9A%D0%B0%D1%81%D0%BF%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE+%D0%BC%D0%BE%D1%80%D1%8F