ЭНЕРГЕТИКА и ВОЙНА

s e r e n d i p i t y            2021

 

Ара Марджанян

Картинки по запросу "Ара Марджанян фото"

 

  1. Мой небольшой доклад – хоть и озаглавлен «Энергетика и Война», но мы тут затронем лишь небольшой фрагмент этой обширной темы. В первую очередь мы будем говорить о природном и сжиженном газе, о Турции и недавней тяжелейшей войне в Арцахе. А также о дронах, или как их сокращенно называют – БПЛА. Но прежде чем перейти к делу, хочу выразить благодарность профессорам Института Востоковедения РАУ Армении, Виктории Аракеловой и Гарнику Асатряну, во-первых, за предоставленную возможностью представить некоторые результаты нашего анализа. А во-вторых, за то, что в это непростое время они не позволяют замереть нашему неформальному, и надеюсь – полезному, общению в рамках клуба «Серендипити».
  2. Основной тезис доклада таков: Анализ данных по закупу природного газа Турцией за последние 10 лет выявляет повторяющееся поведение (паттерн), наиболее отчетливо проявляющееся именно к началу 2016 и 2020 гг. Это характерное поведения интерпретируется нами как элемент комплексной подготовки Турции по оказанию военно-политической и военно-технической помощи Азербайджану в развязывании «4-х дневной войны» в апреле 2016 г. в Нагорном Карабахе и Второй Карабахской Войны осенью 2020 г.
  3. О чем, собственно, речь? Дело в том, что за первое полугодие 2020 г. по сравнению с первым полугодием 2019 г. российские поставки «трубного» газа в Турцию были снижены на 3.3 млрд куб. м. Если допустить, что Турция приобрела этот «не докупленный» у России газ у другого поставщика, скажем – Азербайджана, и приобрела его не по долгосрочным ценам (180 $/тыс. куб.м), а за некоторую, «бонусную» цену (76 $/тыс. куб.м), то в первом полугодии 2020г. подобным «газовым маневром» Турция «сэкономила» порядка $345 млн. Много это, или мало?

Картинки по запросу "ЭНЕРГЕТИКА и ВОЙНА фото"

За эту сумму можно, например, купить 69 беспилотников «Bayraktar». А если быть более точным, то за эту сумму можно приобрести у Турции 10 дивизионов разведывательно-ударных беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) «Bayraktar TB-2» (по три БЛПА в дивизионе, всего 30 БЛПА), плюс 10 дивизионных наземных станций управления, и не менее 1000 управляемых ракет «Roketsan MAM-L». В эту сумму входят комплекты запасных частей, сервисное сопровождение, а также обучение личного состава.

Мы не утверждаем, что именно это и происходило на самом деле летом 2020 г. Мы не говорим, что «газовый маневр» был совершен Турцией исключительно с целью сгенерировать возможность поставки «Байрактаров» в Азербайджан на кануне Второй Карабахской Войны (27 сентября — 10 ноября 2020 г.). Что обеспечило технологическое превосходство ВС Азербайджана на поле боя, а за одно и поддержало финансово семейный бизнес Эрдоганов (Вам вероятно известно, что идейным вдохновителем и руководителем производства «Байрактаров» является зять президента Турции Сельджук Байрактар).Картинки по запросу "ЭНЕРГЕТИКА и ВОЙНА фото"

  1. Наша задача более скромна, но, в некотором смысле, и более фундаментальна. Мы собираемся показать, что Вторая Карабахская Война не изолированный эпизод Карабахско-Азербайджанского конфликта, не случайная эскалация того или иного инцидента на линии соприкосновения, и не блажь вовлечённых сторон. На наш взгляд, подготовка Азербайджана и Турции к Второй Карабахской войне носила комплексный характер, имела значительный горизонт планирования, и потребовала реализации ряда целенаправленных усилий и долгосрочных мероприятий. Мы остановимся только на энергетическом аспекте этой подготовки. Точнее, на ее «газовой» компоненте.
  2. Начнем с запасов. Вплоть до недавнего времени Турция не обладала собственными доказанными запасами природного газа. Мы говорим «до недавнего времени», т.к. примерно через месяц после июльской провокации вооруженных сил Азербайджана на севере Армении, а именно 23-го августа 2020 г. Турция объявила об открытии залежей природного газа у южного побережья Черного Моря (“Tuna-1”). Факт сам по себе примечательный, и указывающий, среди прочих фактов, на синхронность экспансионистских устремлений Турции последних десятилетий, с усилиями по обеспечению энергетической независимости страны. Как бы то ни было, зафиксируем следующее: на протяжении последних десятилетий Турция являлась, и в течении ближайших нескольких лет – останется, чистым импортером природного газа.

Поскольку объемы хранилищ газа пренебрежимо малы по сравнению с объемами потребления, то динамика потребления целиком отражает все характерные особенности газовой политики Турции. Следовательно, наш анализ мы можем начать именно с потребления. На Графике 1 мы обобщили данные о годовом потреблении природного газа в Турции. Как видим, за последние 10 лет оно колебалось в районе 44-45 млрд куб.м в год. В 2019-ом потребление составило 44.2 млрд куб.м, т.е. столько же, что и 6-7 лет назад, в 2012-13 гг. Или столько же, что и в 2016 г. На момент подготовки нашего доклада итоговые данные по 2020 г. отсутствовали, но имеются все основания предполагать, что тенденция 2019 г. на снижение будет продолжена и в данных за 2020 г.

Наиболее характерной особенностью приведенных данных нам представляется повторяющееся поведение Турции в районах 2016 и 2020 годов. В обоих этих случаях, за несколько лет до этого потребление росло. После чего оно снижалось, достигая «дна» именно в 2016 и 2020 году. Подобное поведение не может быть случайным. Такие колебания не могут быть вызваны изменениями столь инерционных показателей, как население страны или число абонентов – потребителей газа. Анализ не выявил их корреляцию и с колебаниями среднемесячных температур холодных времен года в Турции за исследуемый период, что могло бы объяснить подобные колебания в потреблении газа. Не просматривается сколь ни будь заметная корреляция и с показателями экономической активности Турции за 10 лет.

Нашу интерпретацию происходящего мы дадим чуть позднее. Здесь же зафиксируем следующее: За последние 10 лет Турция дважды снижала потребления природного газа, и именно к 2016 и 2020 годам.

  1. Пока мы говорили только о потреблении природного газа. Но как же он доставляется в Турцию? В основном — из России, Ирана и Азербайджана. Это т.н. «трубный» природный газ, поставляемый магистральными газопроводами. На Графике 2 мы обобщили данные за 10 лет по его поставкам в Турцию из указанных стран. Помимо «трубного», Турция импортирует и сжиженный природный газ, т.н. СПГ. На графике мы приводим и кривую суммарных поставок СПГ в Турцию. Ее мы проанализируем позже, но сперва остановимся на «трубном» газе, ибо он составляет основу газового потребления Турции.

Вычленим наиболее показательные моменты графика.

Во-первых, как видим Россия являлась, и к концу 2019 г. все еще продолжала быть, основным поставщиком «трубного» газа в Турцию. Однако, за последние несколько лет Турция снижала закуп российского газа, начиная с рекордного значения 2017 года (27.6 млрд куб.м), до минимального — в 2019-ом (14.6 млрд куб.м, снижение почти в двое). Итоговые показатели 2020 г. лишь подчеркнут эту тенденцию.

Во-вторых, обратите внимание, что за истекшее десятилетие — это не единственное снижение закупа российского газа Турцией. Аналогичное падение произошло и в 2016 г. Тогда поставки российского газа снизились до 23.2 млрд куб.м, по сравнению с 26.6 млрд куб.м годом ранее. По своему объему, снижение 2016 г. составило 3.4 млрд куб.м, что вполне сопоставимо со снижением российских поставок «трубного» газа в Турцию за первое полугодие 2020 г. (3.3 млрд куб.м).

В-третьих, характерным является наращивание объемов поставок природного газа из Азербайджана. В 2016-ом они составили 6.5 млрд куб.м (годовой прирост 1.2 раза). В 2018-ом, впервые за истекшие 10 лет, Турция закупила у Азербайджана почти столько же «трубного» газа (7.2 млрд куб.м), сколько и у Ирана (7.6 млрд куб.м). А в 2019 году они составили уже 9.2 млрд куб.м, что заметно выше поставок иранского газа в Турцию (7.4 млрд куб.м). И произошло это опят-таки впервые за истекшие 10 лет. Ну а по итогам 2020 г. объемы закупа Турцией азербайджанского газа (в основном из «Шахдениз-2») будут вполне сопоставимы уже с объемами закупаемого у РФ «трубного» газа.

  1. Таким образом, учитывая ситуацию «ценовых ножниц» между долгосрочными контрактными ценами «Газпрома» на российский газ и привилегированным характером поставок газа из Азербайджана (проекты «Шахдениз 2», «Южный Газовый Коридор»), комбинированные действия Турции по сокращению потребления газа (вспомните график 1) и замещению российского «трубного” газа на азербайджанский (график 2), позволили Турции и Азербайджану высвободить определенный материальный и финансовый ресурс именно к 2016 и 2020 годам. В первом случае этот «маневр» был растянут на два года с конца 2014 по 2016 гг., в результате чего было «сэкономлено» порядка 3.3 — 3.4 млрд куб.м газа, или около $330-350 млн. Второй газовый маневр Турции был более масштабным. Он был растянут на 4 года, с 2017 по 2020 года, в результате чего было «сэкономлено» уже порядка 10 млрд куб.м газа, что эквивалентно порядка $1.0 млрд.
  2. Собственно говоря, уже здесь мы можем сформулировать основной вывод нашего доклада: Газовые «маневры» 2014-16 и 2017-2020-ых годов были совершены Турцией и Азербайджаном для высвобождения определенного ресурса по оказанию помощи Азербайджану для ведения боевых действий в Арцахе. Напомним, что «4-х дневная война» в Нагорном Карабахе, была развязана Азербайджаном в ночь на воскресение, 1-го апреля 2016 г. А «Вторая Карабахская Войны» была развязана Азербайджаном в ночь на воскресение, 27-го сентября 2020 г.
  3. Однако чуть повременим с выводами, и обратится к более широкому геополитическому контексту. Чтобы видеть «большую картину» происходящего у нас в регионе и, т.с., «не потерять за деревьями леса». Мы затронем вкратце три фрагмента этой картины:
  • Логику развития энерго-транспортной инфраструктуры в нашем регионе за последние десятилетия;
  • Вопрос о поставках сжиженного природного газа (СПГ) в Турцию;
  • Вопрос о совместном, азербайджано-туркменском освоении нефтегазового поля «Сердар/Кяпаз» и Делимитации Каспия.

Последний вопрос, на наш взгляд, имеет для нас фундаментальное значение, отнюдь не меньшее, чем, например, вопрос о статусе Нагорного Карабаха или т.н. процесс по «открытию коммуникаций» в регионе, запущенный подписанием 3-стороннего соглашения от 10 ноября 2020 г.Картинки по запросу "ЭНЕРГЕТИКА и ВОЙНА фото"

  1. Итак, развитие инфраструктуры. Этому вопросу посвящен целый ряд наших публикаций, так что отсылаю к ним заинтересованных слушателей. Здесь же повторим важнейшие аспекты этого вопроса.

Развитие энерго-транспортной инфраструктуры в нашем регионе, как и в целом вся геополитика Южного Кавказа за последние 30 лет существенным образом была обусловлена отдельными положениями т.н. «Большого Торга 1994 г.» (“Grand Bargain of 1994”). Так назвал один из бывших послов США в Казахстане сложный комплекс международных договоренностей и соглашений, включающий в себя мероприятия по вывозу на территорию РФ стратегического ядерного оружия из Украины, Белоруссии и Казахстана, тактического ядерного оружия из указанных стран и стран Закавказья и Балтии, подписание т.н. «Будапештских меморандумов», формирование и реализацию т.н. «Обменных стратегий» Украины, Казахстана, Грузии и Азербайджана в рамках формулы «западные инвестиций – взамен на стратегический отход от России». И многое другое, включая подписание «Вассенаарских договоренностей» — наследницы Комиссии по Контролю за технологиями, печально знаменитого «Кокома» (“CoCom”). Или внедрения режима физического размежевания носителей ядерного оружия (F-16) от баз хранения термоядерных бомб семейства Б-61 в Турции.

Составным элементом этого «Большого Торга» явилась т.н. «доктрина Клинтона-Нетаньяху-Шеварднадзе-Алиева». Она предполагала обмен оккупации Азербайджаном нефтегазового поля «Азери-Чираг-Гюнешли» (АЧГ) в центральном Каспии (в Азербайджане это называют «сделкой века»), взамен на подписание «Бишкекского протокола» о прекращении огня в НКР, а также закреплению за Грузией транзитной функции по развитию энерго-транспортной инфраструктуры по оси «Восток-Запад» — в обход Армении и Ирана. В частности — строительства нефтепровода «Баку-Тбилиси-Джейхан», доставляющего нефть, добытую на АЧГ в Средиземное море и Израиль.

Причем, стратегическое решение о возобновлении войны в Арцахе Азербайджан принял в момент подписания «Бишкекского протокола», еще в мае 1994 г. Политическое решение о возобновлении войны Азербайджан принял после проведения т.н. «конституционного» референдума 2009 г., когда оккупация Азербайджаном поля АЧГ в Каспии была закреплена конституционной нормой, а пребывание у власти клана Алиевых-Пашаевых была обусловлена необходимостью военного решения «Карабахской проблемы». Тактическое же решение о возобновлении войны в Арцахе было принято в Азербайджане и Турции вероятно в конце 2014 — начале 2015 гг.

  1. Для того, чтобы проиллюстрировать работу инфраструктурной геополитики «доктрины К.Н.Ш.А.» взглянем на баннер, использованный в ходе официальной церемонии открытия нефтепровода «Баку-Тбилиси-Джейхан» (БТД) 13 июля 2006 г. Он весьма выразителен, деформированная и урезанная Армения тут выглядит вполне «обреченной». А Республикам Арцах, Абхазия и Южной Осетия повезло и того меньше — на этом баннере их просто нет.

Но обратите внимание, как здесь изображен Азербайджан. Точнее на выступ, соединяющий его с Нахиджеваном и Турцией, охватывающий Армению с юга и отрывающий нас от Ирана. Это своеобразная графическая «оговорка по Фрейду». Ведь, казалось бы, – богатейшее нефтяное поле АЧГ уже захвачено Азербайджаном, юридический статус Каспия уже нарушен, и там вовсю хозяйничает компания British Petroleum. Нефтепровод БТД уже проложен и вот-вот начнет действовать, успешно обходя Армению и изолируя Иран. И даже российским компаниям обещан кусок от этого пирога (правда позже они были изгнаны из состава консорциума по АЧГ). Но нет, все равно, нечто весьма существенное заставляет турецко-азербайджанских стратегов рисовать этот выступ, соединять Азербайджан с Нахиджеваном и Турцией. И далее мы увидим почему.

А теперь напомним, что спустя 10 лет с начала эксплуатации нефтепровода БТД, который, заметим, так и не вышел на свои проектные мощности, Азербайджан начал «4-х дневную войну» в Арцахе. А самые упорные апрельские бои 2016 г. шли именно на этом выступе, и привели тогда к потере высоты «Леле Тепе».

Более того, ровно 13 июля, но уже 2020 г. ВС Азербайджана совершили военную провокацию на севере Армении. Вообще, символизм дат весьма действенен у Турецко-Азербайджанского тандема, вспомним хотя бы юбилейный военный парад, прошедший в сентябре 2018 г. в Баку в ознаменования 100-летия по «освобождению» города Баку Турецкой армией в 1918 г.

Ну а 27 сентября 2020 г., через два месяца после Тавушской провокации и 102 года после «освобождения» Баку, Азербайджано-Турецкий тандем начал «2-ю Карабахскую Войну». Ее инфраструктурный результат на сегодняшний день таков: взят под контроль левый берег р. Аракс, от района расположение ГЭС «Хода Афарин» и гидроузла «Киз Каласи», до Миль-Муганского гидро-ирригационного узла в районе Горадиза. Помимо этого, южные районы Армении оказались под каждодневным давлением азербайджанских ВС. Около 2 тыс. боевиков-исламистов «растворились» на границе с Ираном и Арменией. Нарушено геополитическое равновесие в регионе.

Иными словами, картина, показанная 15 лет назад на церемонии открытия БТД, почти что претворена в жизнь. Так работает «доктрина К.Н.Ш.А.». За последние 30 лет логика развития региональной энерго-транспортной инфраструктуры протекала в основном в рамках именно этой доктрины, и служила целям войны, социально-экономическому удушению Армении, изоляции РФ и Ирана от развития энерго-транспортной инфраструктуры региона.

(12-16). Вероятно, мне придется опустить здесь вопросы, связанные с поставками СПГ в Турцию и перейти

  1. к нефтегазовому полю Сердар/Кяпаз.

21-го января 2021 г. спустя 11 дней после 3-х стороннего заявления от 10-го января 2021 г. о открытии коммуникаций по результатам «Второй Карабахской Войны», появились сообщения о подписании соглашения между Азербайджаном и Туркменией по совместному освоению нефтегазового поля «Сердар» – как его называли в Туркмении, или «Кяпаз» как его называли в Азербайджане. Отныне он будет именоваться «Достлуг» («Дружба» на тюркских языках). По оценкам азербайджанской прессы, подписанное соглашение знаменует собой «второе после карабахского урегулирования историческое достижение Азербайджана».

Что нам необходимо знать по этому поводу.

Во-первых, по своим доказанным запасам природного газа, Туркмения более чем в 10 раз превосходит Азербайджан. Во-вторых, Азербайджан только своим газом из Каспийского месторождения «Шах-Дениз» неспособен стать стратегическим газовым партнером для Турции и Запада, заполнить в полном объеме газопроводы ТAP-TANAP и конкурировать с российским «Голубым» и «Турецкими потоками». В третьих, поле «Сердар» целиком лежит в водах Туркмении по т.н. «делимитации дна Каспия по серединной линии».

Собственно говоря, именно эти три факта и определят геополитическую конфигурацию Черноморско-Каспийского региона в ближайшие 10-20 лет, обусловят тут вопросы войны и мира. С этой точки зрения можно говорить, что для региона заканчивается «эпоха нефтяного гамбита» и наступает «эпоха газового эндшпиля».

  1. Важно понять, что между этими «эпохами» существует знаменательный инфраструктурный параллелизм. Если инфраструктурную основу «эпохами Нефтяного гамбита» составляло поле АЧГ оккупированный Азербайджаном в 1994 г. и нефтепроводом БТД пущенный в 2006-ом, то инфраструктурной основой «Газового эндшпиля» станет поле «Сердар» в Каспии, т.н. «каспийский коннектор» и коммуникационный корридор Баку-Сюник-Нахиджеван-Карс.

Если идеологической основой «Нефтяного гамбита» служил «Большой Торг 94г» и доктрина К.Н.Ш.А., то аналогичную роль для наступающей «эпохи Газового эндшпиля» играет азербайджано-туркменские договоренности по «Сердару», достигнутые вероятно во время Каспийского Саммита 2018 г., т.н. стратегия по «растягиванию России», разработанной в США в 2018-19 гг. корпорацией РЭНД, и собственно реалии итогов 2-ой Карабахской Войны, В настоящее время по всем этим направления в регионе и непосредственно у нас идут активные процессы.

Геополитика «Нефтяного гамбита» стоила региону Южного Кавказа 5 войн, более 40 тыс. убитых и более 2 млн беженцев. Регион был и остается разорванным. Продолжается блокада Армении, изоляция Росси и Ирана. Каким будет будущее «эпохи Газового эндшпиля»? Думаю, ответ покажет время и степень нашей способности понимать суть происходящего, наше умение действовать в «долгую», решительно и обдуманно.

  1. ВЫВОДЫ:
  • Турция дважды снижала объемы закупа российского «трубного» газа, оба раза к началу 2016 и 2020 гг. Турция дважды наращивала закуп азербайджанского «трубного» газа, оба раза к началу 2016 и 2020 годов.
  • Турция последовательно наращивала закуп СПГ. В 2016 г. их объемы сравнялись с поставками «трубного» газа из Ирана. В 2019 г. они вплотную приблизились к поставкам российского «трубного» газа, а по итогам 2020 г. — возможно превысят их.
  • Поставки СПГ из США в Турцию датируется началом 2016 г. За первые два месяца 2020 г. Турция получила больше американского СПГ, чем за два предыдущих года вместе взятые.

Повторяющееся поведение Турции в начале 2016 и 2020 гг. следует интерпретировать как составной элемент комплекса мероприятий по подготовке к войне, имеющий целью по возможности снизить зависимость от Российского газа на кануне и в процессе ведения активных силовых действий на Южном Кавказе, ослабить рычаги возможного экономического и политического давления РФ на Турцию.

Первый «газовый маневр» Турции (2014-16 гг.) позволил сгенерировать ресурс, эквивалентный 3.3 — 3.4 млрд куб.м газа, или около $330-350 млн. Второй «маневр» (2017-20 гг.) — порядка 10 млрд куб.м газа, или около $1.0 млрд.

Логика и особенности развития нефте — и газопроводной инфраструктуры в нашем регионе, динамика поставок СПГ в Турцию, а также характерное поведение цен на природный газ в начале 2016 и 2020 гг. заставляют заключить, что поведение военно-политического тандема «Турция-Азербайджан» включено в более широкий геополитический контекст стратегий по «Растягиванию России» (RAND, 2019) и «расчленению» Ирана (GAAT, 2012-13).

«Вторая Карабахская Война» 2020 г., как и «4-х дневная война» 2016 г. явились неизбежным следствием «Большого Торга 1994 г.» и «Доктрины Клинтона-Нетаньяху-Шеварднадзе-Алиева». В течении последних десятилетий материальным выражением реализации этой доктрины стало одностороннее развитие региональной энерго-транспортной инфраструктуры, нацеленной на социально-экономическое «удушение» Армении, изоляцию России и Ирана от процессов развития региона.

Благодарю за внимание.

12.02.2021  

Оцените статью
Институт Черноморско-Каспийского региона им. В.Б. Арцруни (ИЧКР им. В.Б. Арцруни)