Иллюстрация: zerkalo.az
Ситуация в Нагорном Карабахе в последние дни резко обострилась. Как утверждают в Ереване и Степанакерте, зачинщиком эскалации является Баку. У азербайджанской стороны, разумеется, диаметрально иная интерпретация событий. Так или иначе, но риск возобновления масштабных боевых действий в регионе остаëтся минимальным.
Очевидна отдалённая проекция украинского кризиса на затяжной конфликт между Арменией и Азербайджаном. Именно у него есть основания вновь продемонстрировать свою особую позицию, считает российский политолог Вячеслав Михайлов, прокомментировавший в беседе с EADaily рост напряжённости в зоне ответственности российского миротворческого контингента.
— Чем обусловлен нынешний всплеск боевой активности в Карабахе?
— Регион остаëтся во многом открытой раной, наложенные на него «швы» после окончания 44-дневной войны полностью не затянулись. Геополитический взрыв на Украине не мог не отозваться в Закавказье, в его наиболее болевой точке. Инициатор нынешней эскалации, которая, к счастью, пока носит достаточно локальный характер, с нашей точки зрения, очевиден. Это Азербайджан. У тамошнего руководства две основные причины попытаться расшатать установившийся после 9 ноября 2020 года, подписания трёхстороннего соглашения по Карабаху, региональный статус-кво.
Первая — события на Украине и вокруг этой страны вызвали у Баку большие опасения за собственное карабахское будущее. На кону вопрос продления мандата российских миротворцев в регионе на очередные пять лет. До осени 2025 года ещë далеко, но украинский кризис ускорил для крупнейшей закавказской республики определённые процессы. Баку интуитивно чувствует, что Москва одним пятилетним сроком в Карабахе ограничиваться не намерена. И не только интуитивно. Об этом свидетельствуют конкретные действия Российской армии в регионе.
Конкретно сейчас Баку не понравилось появление в официальных заявлениях Министерства обороны России названия Нагорный Карабах. Это может показаться бакинским капризом, неким поводом, но не причиной к началу обстрелов карабахских сёл из миномётов. Однако военно-политическое руководство прикаспийской страны на самом деле не на шутку взволновано перспективой пребывания Москвы в роли миротворца на неопределённую перспективу. Отсюда неизменно повторяющаяся в сводках азербайджанского военного ведомства следующая формулировка: «обстрелы со стороны незаконных армянских вооружённых формирований на территории Азербайджана, где временно дислоцированы российские миротворцы».
Под «незаконными вооружёнными формированиями» подразумеваются подразделения Армии обороны Нагорного Карабаха. Акцент на временный характер присутствия российских военных не менее выражен. В понимании Баку «временно» — это одна пятилетка миротворческой миссии России в Карабахе. Всë, что сверх того, вызывает у Азербайджана крайне болезненную реакцию.
Даже беглый взгляд на заголовки азербайджанских изданий, причëм и провластных, и оппозиционных, с очевидностью указывает, на чьей стороне симпатии Баку в ситуации вокруг Украины. Там всë пропускают через собственный «карабахский фильтр». В сухом остатке остаëтся понимание того, что Россию надо как-то «сдерживать», иначе еë спецоперация может произойти и на южном фронте…
Вторая причина имеет турецкую прописку. Действия Баку в регионе самым тесным образом координируются с Анкарой. После удачной для азербайджано-турецкого тандема 44-дневной войны такая координация только усилилась, приняв, по сути, завершённый характер.
В том, чтобы Карабах «контролируемо воспламенился» на текущем этапе, заинтересован и «старший брат» Баку. Уязвлённое геополитическое самомнение Турции на фоне самых жёстких российских действий по отношению к киевскому режиму ещë больше возросло. Анкара лихорадочно изыскивает ресурсы продемонстрировать Москве свои силы в других точках непрямого, но весьма рельефного противостояния с ней. Такой точкой в настоящее время, по некоторым причинам, не стал сирийский Идлиб. Но в Карабахе «уязвимость» позиций России можно показать, считает турецкое руководство.
В Азербайджане действует совместный российско-турецкий центр по контролю за прекращением огня и всех военных действий в зоне карабахского конфликта (открылся 30 января 2021 года в районе населённого пункта Киямаддинли Агдамского района, осуществляет сбор, обобщение и проверку информации о соблюдении режима прекращения огня и о действиях, нарушающих достигнутые договорённости сторон. Личный состав совместного центра представлен на паритетной основе — до 60 военнослужащих от каждой стороны. — Ред.), о котором многие уже порядком подзабыли. Так вот, выдался удобный случай напомнить о военном присутствии Турции в регионе, в непосредственной близости к зоне российской миротворческой операции.
— Декларация о союзническом взаимодействии, которая была подписана Россией и Азербайджаном на высшем политическом уровне 22 февраля, за считаные часы до начала специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины, казалось, сняла для Москвы риски серьёзной эскалации на южном направлении? Получается, что не совсем?
— На самом деле такой риск указанным вами соглашением сведён к минимуму. Но полностью его устранить, к сожалению, не представляется возможным. Баку добился включения в текст декларации пункта об «объединении усилий в противодействии и нейтрализации угроз международного терроризма, экстремизма и сепаратизма» и впредь будет всячески педалировать значимость именно этого положения. Кого он понимает под «сепаратистами», не сложно понять. Тем более с учëтом указанной выше трафаретной формулировки азербайджанского Минобороны.
Декларация к тому же никак не сдвинула с места вопрос о возможном продлении миротворческого мандата РФ. Торг по нему ещë предстоит, и весьма жёсткий, как можно понять. Поэтому Баку загодя пытается подойти к нему во всеоружии, демонстрируя своë несогласие с любой политической перспективой Нагорного Карабаха вне рамок своей территориальной целостности и государственного суверенитета. Миномётные обстрелы карабахских сёл — своеобразная прелюдия и одновременно адресованное России приглашение начать этот торг уже сейчас.
Баку будет до последнего избегать условного ва-банка, вызывающего противопоставления себя Москве в регионе. Испытывать лимиты терпения России, как это вздумал сделать Владимир Зеленский, его азербайджанский коллега явно не настроен. Россия ныне несëт фактически главную ответственность за обеспечение стабильности в Карабахе, безопасность населения непризнанной республики. Поэтому проверять еë способности к принуждению к миру стало бы роковой ошибкой для южного соседа. Между тем он посылает сигнал о том, что отмалчиваться не будет и не считает все вопросы закрытыми в результате подписания февральской декларации.
— Что Баку попытается получить взамен на своë потенциальное согласие пролонгировать российский миротворческий мандат?
— Думается, немало. Конкретные элементы запросов со стороны Баку было бы сейчас преждевременно перечислять, ибо они, пожалуй, продолжают прорабатываться в азербайджанской столице. Впрочем, не вызывает сомнений, что это будут совместные требования азербайджано-турецкого тандема, а значит, с подачи Баку и Анкары им придадут максимально широкий формат, не ограничивающийся только закавказской повесткой.
Это, кстати, ещë одна причина конкретно для Турции показать России свои «мускулы» на Кавказе. Украинский кризис не оставляет ей иного выбора. Ильхам Алиев должен внести свой вклад в дело воспроизводства Реджепа Тайипа Эрдогана во власти по итогам всеобщих выборов в Турции летом 2023 года. Ближе к этому времени и следует ожидать выхода сторон на решения по вопросу о том, «что нам дальше делать с Карабахом».