17 сентября 2021 года в Душанбе прошёл очередной саммит Шанхайской Организации Сотрудничества, в которую входят Россия, Китай, Узбекистан, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Пакистан и Индия. Лидеры Российской Федерации, Китайской Народной Республики и Республики Индия – Владимир Путин, Си Цзиньпин и Нарендра Моди – приняли участие в мероприятии в дистанционном режиме.
Визит в Таджикистан Президента Исламской Республики Иран Эбрахима Реиси (инаугурация которого прошла в начале августа) стал первой его зарубежной поездкой в качестве главы государства. Официальный старт процесса присоединения к ШОС Исламской Республики Иран, теперь уже как полноправного участника – одно из знаковых событий международного форума. «Россия поддерживает вынесенное на утверждение совета глав государств ШОС решение о начале процедуры приема Исламской Республики Иран в члены ШОС. Мы всегда выступали за полноформатное участие Ирана в работе нашей организации, исходя из того, что эта страна играет важную роль в евразийском регионе и уже давно плодотворно сотрудничает с ШОС», – заявил Президент России Владимир Путин. Участники саммита подписали документ «О начале процедуры приема Исламской Республики Иран в члены ШОС». По словам Президента Ирана, членство в организации может помочь Тегерану в борьбе с санкциями. «…Стратегическое членство [Ирана в ШОС – прим. авт.] окажет важное влияние на всестороннее сотрудничество с Ираном в рамках политики соседства, а также в рамках ориентированной на Азию политики», – отметил, в свою очередь, министр иностранных дел Ирана Амир Абдоллахиан.
Безусловно, на ратификацию руководящих документов организации уйдёт немало времени. «…Процесс присоединения Индии и Пакистана занял два года, и они всё делали быстро. В Иране своя законодательная система. Процесс занимает время – какое, зависит уже от самого государства-кандидата», – рассказал дипломатический источник собеседник «Известий». Однако, как видим, «зелёный свет» дан, а надежды западных аналитиков на блокировку процесса, надеявшихся на «особое мнение» Индии, не оправдались.
Путь Ирана в ШОС отнюдь не был «усыпан розами». Получив статус наблюдателя ещё в 2005 году одновременно с Нью-Дели и Исламабадом, через три года Тегеран подал и формальную заявку на полноправное членство, однако процесс затянулся на многие годы – как по объективным, так и по субъективным причинам. До 2015 года позитивному движению мешали санкции Совета Безопасности ООН, снятые только после заключения «ядерной сделки», выброшенной в 2018 году в «мусорную корзину» администрацией Трампа. С приходом в Белый дом Джо Байдена и его команды переговоры о реанимации «Совместного всеобъемлющего плана действий» (в новой редакции) возобновились, однако перспектива их успешного завершения теряется в тумане неопределённости.
Впрочем, отмена международных санкций не открыла для Тегерана дверей в ШОС. По мнению бывшего посла ИРИ в Москве Мехди Сафари, причиной тому отчасти стала позиция предпочитавшей «искать счастье на Западе» прежней иранской администрации, не предпринимавшей для развития альтернативных направлений особых усилий. Хотя в 2017 году помощник министра иностранных дел КНР заявил в Астане о поддержке идеи вступления Ирана в организацию, достаточно неожиданно заявку Тегерана заблокировали некоторые страны Центральной Азии, в частности – Таджикистан, светские власти которого, несмотря на культурно-языковую общность, опасались нежелательного религиозно-идеологического влияния.
Минувшим летом на смену «прозападной» команде президента Хассана Роухани и министра иностранных дел Мохаммада Джавада Зарифа пришли Эбрахим Реиси и Хосейн Амир-Абдоллахиан, делающие акцент на внутренние ресурсы развития, а во внешней политике – на более активное участие страны в региональных процессах на Ближнем Востоке и на евразийском континенте в целом. Как подчёркивают наблюдатели, российская сторона вела активную работу, призывая коллег по ШОС положительно рассмотреть заявку Тегерана на членство в этом объединении. В частности, эта позиция прямо озвучивалась на июльском заседании Совета министров иностранных дел государств – членов ШОС в Душанбе (когда имя определившегося июньскими выборами нового президента Ирана было уже известно). Согласно источникам в российской делегации, в Москве убеждены в том, что перспектива поступательной эволюции ШОС «напрямую связана с расширением её состава». При этом процесс при этом должен быть пошаговым, обеспечивая баланс между действующими членами организации, наблюдателями и партнёрами по диалогу. Чуть позже, в августе, секретарь Высшего Совета национальной безопасности ИРИ Али Шамхани заявил об устранении политических препятствий к вступлению Ирана в ШОС.
Как представляется, не в последнюю очередь на позицию Таджикистана и Узбекистана повлияли также успехи запрещённого в России движения «Талибан», занявшего практически всю территорию Афганистана (включая столицу) и укрепившегося по всему периметру границ. Исходящие с афганской территории вызовы и угрозы, в том числе обусловленные деятельностью радикальных террористических группировок, предполагают полноценное сотрудничество с Ираном в рамках имеющихся международных форматов. Стабильность в Афганистане – общая цель его непосредственных соседей, включая Иран, экспорт которого (включая энергоресурсы), столь необходимый для восстановления соседней страны, поможет хотя бы отчасти смягчить последствия затяжного вооружённого конфликта. Именно Иран, наряду с Пакистаном, принял наибольшее количество афганских беженцев. Наконец, полноценное вовлечение Тегерана в деятельность ШОС придаст значительный импульс совместному планированию мероприятий в сфере безопасности, в том числе – важных для государств Центральной Азии.
Без активного участия Ирана, в силу географического положения выступающего связующим звеном между «Севером» и «Югом», «Западом» и «Востоком», странам Центральной Азии сложно вести международную торговлю. Недавние соглашения между Тегераном и Пекином означают дальнейшее вовлечение Ирана в китайскую инициативу «Пояса и Пути», призванную связать Поднебесную с Европой, Черноморским регионом и Ближним Востоком. Одного взгляда на карту достаточно, чтобы осознать исключительное значение Ирана для эффективного функционирования «Шёлкового пути XXI века».
Следует отметить, что иранские эксперты смотрят на перспективы страны в ШОС с присущим им «плюрализмом». По мнению скептиков, дополнительных обязательств явно прибавится, выгоды – не очевидны, влияние «оппортунистических» Москвы и Пекина усилятся, а разногласия с союзными Америке суннитскими соседями – обострятся. Однако то, что предлагается взаимен, а именно – «поворот на Запад» с погоней за миражом отмены американских санкций – уже доказало свою неэффективность, причём как во внешней политике, так и во внутренней.
В течение двадцати лет после учреждения в 2001 году, во многом именно усилиями ШОС Центральная Азия пока избегает участи охваченного перманентным хаосом Ближнего Востока, но в то же время потенциальные риски для безопасности не только никуда не делись, но и обретают новое качество. Полноценное вовлечение Ирана в деятельность Шанхайской Организации Сотрудничества полностью соответствует её уставным целям и отвечает интересам всех участников этого макрорегионального объединения.